Желтая полоса Любоффи

Тривиальный любовный треугольник: он, она и его друг. Они – самые обычные жители планеты Земля и хотят самого обычного – чтобы было «как у людей». Они еще не вполне представляют себе, что такое любовь, но упорно к ней стремятся. Но оскорбленная их жела

В орловском театре «Свободное пространство» открылся 33-й театральный сезон.
Уму и сердцу зрителя представили сразу две премьеры: «Ночь перед Рождеством» (режиссер Александр Плетнев) и «Любофф» (режиссер Александр Михайлов, художественный руководитель театра).
Режиссерский замысел по пьесе американского драматурга Мюррея Шизгала «Luv» («Любофф») воплощают Игорь Нарышкин, Светлана Нарышкина и Николай Рожков.
Сюжет пьесы незамысловат: Милт и Элен Менвил — супружеская пара, отношения которой зашли в тупик. Милт (Игорь Нарышкин) неожиданно находит способ выйти из этого тупика, когда случайно встречает на мосту Гарри Берлина (Николай Рожков), своего одноклассника, с которым он не виделся 15 лет. Гарри, кстати, не случайно оказался на мосту: не верящий ни во что, уставший от жизни, попробовавший многие ее радости, но не нашедший в них себя, хочет раз и навсегда оборвать свое никчемное существование, бросившись в реку. Милт хитростью заставляет друга влюбиться в свою жену, чтобы освободиться от супружеских уз для нового счастья с другой женщиной. Кажется, обман удается, и Гарри с Элен (Светлана Нарышкина) влюбляются друг в друга. Спустя 4 месяца Милт встречается с Элен, чтобы вернуть ее. Бывшая жена не против идеи вновь стать настоящей. Единственное препятствие - Гарри, и снова сюжетные перипетии разворачиваются на мосту…
Зрителю показывают еще одну историю о любви. Вот только окрашена она в тона «черной комедии», а особую изюминку ей добавляет «желтая полоса». Такое жанровое определение для своего детища придумал сам Шизгал.
Похоже, он не сочувствует никому из трех героев – иначе не за чем было вы ввергать их в пучину фарса и дискредитировать все их комические соображения насчет жизни, любви и счастья, вроде мысли Элен: «Вот я только поглупею, и мы будем счастливы». Или: «А ты же мне не сказала насчет супружеского долга, - говорит Гарри, - я и не знал, надо было сразу сказать!».
Все трое – самые обычные и хотят самого обычного – чтобы было «как у людей». И сетуют на то, что их недолюбили в детстве, и Министерство образования подкидывало какие угодно премудрости – вроде тригонометрии, биохимии и др. – но только не науку, как полюбить и научить мужчин и женщин жить вместе.
Для них нет понятия семьи, существует лишь институт брака. Но то, что они считают причиной – брак-ошибку, есть следствие их же заблуждений. Им неведомо, что любовь - это ценность, а не цена, которую они готовы заплатить за непритязательное счастье: для нее - быть рядом с мужем для постоянных сексуальных контактов "по графику" и для посещения музея современного искусства по четвергам; для него - быть встреченным женой, радующейся его глупой улыбке, смятой газете в руках и привычному вопросу: а что у нас на ужин?
В своем бесконечном соревновании друг с другом на право быть самым обделенным и беззащитным, самым нуждающимся в любви, они забывают про любовь и борются уже не за нее, а за свои представления о том, какой она должна быть. И все попытки обрести истинное чувство приводят к тому, что между мужчиной и женщиной появляется только Любофф.
Слово «Любовь» звучит в спектакле слишком часто, что обесценивает его смысл. Множество раз названная и подвергнутая доказательствам, выраженная в графике сексуальных отношений, процитированная в духе немецкой философии, любовь неизбежно теряет свою сокровенную суть. Любофф, но не любовь, в буквальном смысле слова висит над героями – как придуманная режиссером декорация, то появляясь, то исчезая...