Звук как торжество жизни: как в театре «Свободное пространство» «лавина» не сошла

Фото: Олеся Суровых/«Пять звезд. Орёл»

Ещё на этапе подготовки постановки литовский режиссер Линас Мариюс Зайкаускас объяснил, что всё в спектакле будет работать на антитезу «звук/тишина». И действительно, ожидания не обманул.

Ковры как главная декорация (художник Маргарита Мисюкова) – это способ глушить звук, это предельная мягкость и минимум отражения как проявлений людской радости, так и грусти. Артисты говорят вполголоса, изъясняются жестами, обувают ноги в шерстяные носки и обвязывают подошвы обуви. Ими движет не маниакальное желание тишины – страх быть погребёнными под лавиной. Бытие в селении в горах подчиняется природному циклу – здесь только три месяца, летом, допустимы пиры, свадьбы и прочие прелести жизни. В остальное время – помалкивай, а то вдруг сойдёт лавина.

В спектакле интересно наблюдать, как разыгрывается актёрский ансамбль. Сначала это шесть человек – семейные пары, представители одного рода (Пожилой Мужчина – засл. артист РФ Валерий Лагоша, Пожилая Женщина – засл. артистка РФ Нонна Исаева, Мужчина – Сергей Козлов, Женщина – Ирина Агейкина, Молодой Мужчина – Андрей Григорьев, Молодая Женщина – Елена Симонова). Далее  – общество, соплеменники (Повитуха – засл. артистка РФ Маргарита Рыжикова, Председатель – Альбарт Мальцев, Член общины – Олег Котов, Член общины – Ольга Чибисова, Охранник Первый – Владимир Козловский, Охранник Второй – Михаил Неженцев).

И чем больше на сцене лиц, тем выше становится градус жестокости по отношению к ещё не родившемуся, отсутствующему пока на наших глазах, но всячески напоминающему о себе… Человеке. Сначала допросы Повитухи и требование признания вины, которой нет. Просто роды преждевременные. Общество учиняет расправу над теми, кто нарушил его законы, – настаивает на погребении заживо беременной женщины. Почему? Она, видите ли, вздумала рожать. А это – прямая угроза схода лавины, потому что процесс будет сопровождаться слишком громкими звуками. Любопытно, что обществом движет не желание крови, а коллективная жажда жить. Пусть в страхе и тишине.

Совсем садистски выглядят сцены унижения почти бессловесной, готовящейся принять приговор Молодой Женщины (Елена Симонова), когда она, с огромным плодом внутри, оказывается поверженной, у ног тех, кто вершит её судьбу. Выдержать такое зрелище непросто. И, может, для этого режиссёр вывел на сцену персонаж, которого в пьесе турецкого автора нет, – болезненного представителя общины, которого случайно, без злого умысла, когда он собирался чихать, приглушили подушками. Навсегда. Эта сцена и её продолжение довольно комичны, отчего смотреть становится легче. Смех исцеляет.

Отдушина для тех, кто не забыл о свободе личности в условиях тотальной тишины, – безумие или… музыка. Пожилой Мужчина (Валерий Лагоша) хочет поквитаться за расправу над братом и казнить охранников тюрьмы. Его вспышки памяти то и дело бередят случай многолетней давности – брат слишком хотел кричать, он задыхался тишиной и был уничтожен. Музыку в наушниках слушает Молодая Женщина, и этот путь к уходу в себя предлагает ей её молодой супруг (Андрей Григорьев). Вместе они олицетворяют любовь и свободу. То, как они друг друга понимают и как свободны их молодые души даже под напором тяжёлых обстоятельств, видно в прекрасной сцене трепетного танца на цыпочках с пёрышками от подушки – те воспаряют ввысь от дыхания женщины, они отрываются от земли и, сами невесомые, держат эту семью, которая уже всё решила. Жить, рожать и не сдаваться. Волна музыки, в которую погружается Пожилой Мужчина (сольная партия Лагоши, которая достойна аплодисментов публики),  даёт и ему надежду на свободу и спасение. Режиссёр сделал мексиканские напевы особенным драматургическим знаком.

И когда общество и Человек застыли у последней черты, по тексту пьесы, как и в спектакле, роды женщины разрешаются в момент, когда опасность сходы лавины миновала. Сначала крик младенца врывается в спёртое от людских надрывов и взаимных притеснений глухое пространство. И смех ребёнка затапливает сцену, заливает её, как яркий солнечный свет. И тогда крик вырывается у всех представителей мужской части населения, обрушивается на зрительный зал, как гром, заполняет всё собой.

Лавина не сошла. Природа словно пошла навстречу волевым людям. Они сделали выбор – жить, рожать и не сдаваться, – какой-то минутой раньше, чем вода прибыла к контрольной отметке. Но мы-то с вами знаем, что этот выбор они сделали бы в любом случае. И плач младенца ознаменовал торжество жизни. А в полной мере грохот жизни, её размах воплощает в самой финальной точке детский духовой оркестр «Прометей».

И хочется кричать, и веселиться, и торжествовать всем вместе. Ведь это общая победа над страхом «лавины».

Ирина Крахмалева,

фото Олеси Суровых