Военно-исторический музей приглашает на фотовыставку военного репортёра Александра Карлова «Непокорённые»

Фото: Александр Карлов

— Эту выставку я подготовил благодаря режиссёру-документалисту, оператору, журналисту и моему продюсеру и другу Игорю Свеженцеву и заведующему военно-историческим музеем Сергею Владимировичу. Я не был готов к организации выставки. Много и часто фотографирую, когда бываю в командировках, снимаю много видео, ведь всё-таки я работаю на телевидении. Думал, что когда всё закончится, разберусь с архивами и, может, из этого получится фильм. Но эти два человека убедили меня в необходимости поделиться своими фотоматериалами. Что получилось, то получилось. История должна сохраняться. Самое главное другое: чтобы именно такая история больше не повторялась. Главное, чтобы мы, русские и украинцы, всегда были вместе. Ведь мы — один народ, — рассказывает автор фотовыставки Александр Карлов, телеоператор программы «Центральное телевидение» на НТВ.

Александр был в Донецке, Мариуполе, Волновахе, Северодонецке, Горловке, Луганске, Мелитополе, на Запорожской АЭС. С 2014 года у него были командировки на Донбасс. Первым местом пребывания был город Луганск, который в то время был подвергнут сильным обстрелам и бомбёжкам. В следующий раз командировка была в 2015 году в Донецк. Они выезжали на позиции, общались с военными, мирными жителями. Хотя уже были подписаны Минские соглашения о перемирии, обстрелы деревень, сёл, городов продолжались. Александр говорит, что на это было страшно смотреть. Страдали простые мирные люди.

— Мы приехали, выполнили свою задачу и уехали, у нас дальше мирная жизнь, — говорит Александр, — а люди там живут постоянно. Они постоянно находятся на линии огня. Это страшно, к этому невозможно привыкнуть. Но им приходится жить в таких условиях.

О своей работе военный оператор говорит:

— Работа у меня такая. Долг есть долг. У каждого свой долг: кто-то с оружием на передовой, а у нас, журналистов, — быть рядом. Мы должны говорить людям правду. Потому что, если не мы, то откуда всё это возьмётся, откуда у людей будет правдивая информация. Когда попадаешь на передовую, это волнительно. Страшно уже тогда, когда реально попадаешь в какую-то историю, тогда понимаешь, что, в принципе, жизнь мимолетна. Вот человек сейчас находится здесь, прилетела мина — и его нет, как говорится, не соберёшь; потом по фрагментам, кускам одежды будут устанавливать, кто это. Домашние отпускают, как и всех, что делать. У меня такая работа. Ведь пожарных родные отпускают на смену. А я езжу раз в месяц, раз в три месяца.

На Донбассе у Александра, так же, как и у многих орловцев, есть родственники. У автора выставки там родственники по маминой линии, бабушка много лет работала на промышленном предприятии.

— Страшно находиться в тех местах. Страшно находиться в миллионном Донецке. Я неоднократно был свидетелем того, как армия Украины обстреливает город Донецк. Жертв очень много. И люди там живут в этом постоянно: ходят на работу, ездят в общественном транспорте. И никогда непонятно — вернёшься ли ты живым и здоровым, например, с прогулки в парке или из магазина. Бои сейчас стали интенсивнее, стало страшно находиться даже в центре Донецка, снаряды прилетают туда постоянно. Как-то на улицу прилетел американский снаряд «три семёрки», называемый в народе «три топора». Результат: все жилые дома побиты, посечены осколками, окна все вынесены, — говорит Александр.

Автор выставки поделился с нами впечатлениями, воспоминаниями и рассказал о некоторых своих фотографиях:

— Неслучайно выставка называется «Непокорённые». Сейчас народ стал более стойкий, у него выработался такой железный характер, они стали держаться вместе, меньше стали бояться, потому что им на помощь пришла Россия, которую они всё это время ждали. Ждали, когда Россия возьмёт их под своё крыло.

В Мариуполе я оказался в марте месяце прошлого года и был шокирован тем, что там происходит, потому что это можно сравнить со Сталинградом. Смотришь, и проходит чёткая ассоциация между состоянием Сталинграда и Мариуполя. Когда въезжаешь в город, то видишь разбросанные расстрелянные машины по обочинам. ВСУшники, я не буду так говорить, нацгвардия не выпускали людей из города по гуманитарным коридорам, они расстреливали машины с семьями. Очень много трупов. В городе — просто какое-то пекло. Там всё в дымке от горения, от взрывов, люди там ходят закопченные; не грязные, а просто закопченные. Эта копоть очень трудно отмывается, она просто въедается в кожу. Страшно было смотреть на закопчённых детей, которые бегают, играют, пока нет обстрелов. И мне запомнился такой случай. Один ребёнок подошёл к нам и говорит: «Дядь, а у тебя нету чего-нибудь сладенького?» Детство всё-таки никак не отнимешь, никуда его не заберёшь; хочется детям сладенького. Мы всегда возили с собой и хлеб, и шоколадки, и воду.

Конечно, там была, своего рода гуманитарная катастрофа: не было воды, конечно, гуманитарные миссии подвозили бочки с водой, но на целый город этого было мало, на всех не хватало. Были огромные очереди за водой, кому не доставалось воды, набирали воду из каналов, техническую воду, то есть пользовались тем, что было. Вот на этом снимке я показываю, как люди набирают воду около драмтеатра. Это техническая вода, не питьевая.

А вот в этот дом мы заходили. Там трупы лежали повсюду. Украинские боевики каждый жилой дом сделали своими огневыми точками, людей оттуда не выпускали. Отступая, они их расстреливали.

Нам рассказывали много жутких и зверских случаев. Вот один такой. Прячутся люди в подвале, подъезжают украинские военные и ставят работающую машину прямо над вытяжкой. Сидят в машине, разговаривают, а выхлопные газы опускаются в подвал. Людям тяжело дышать, они начинают задыхаться.

Центральная улица Мариуполя, проспект Мира. Нас, прессу, предупредили, что там работают снайперы. Бывают такие случаи, когда идёт бабушка, а снайпер стреляет ей в ногу. Бабушка падает, кричит, ну и, естественно, наши военные бросаются ей на помощь, и там эту группу расстреливают.

Хоронили людей прямо во дворах, потому что не было возможности никуда увезти тела. Людей не выпускали, гуманитарные коридоры были закрыты. Где могли — там и хоронили, хоронили возле домов целыми семьями. Это братские могилы.

Был случай, особо запавший мне в сердце. Мы увидели, что лежит бабушка, а вокруг неё была её семья: дед, старший сын, дочь и внучка. Бабушка лежала, потому что у неё случился сердечный приступ, и она не могла подняться. Было принято решение эвакуировать её на нашей машине. Поразила семилетняя Милана, ровесница войны. Девочка была с кошкой, которую успокаивала, и постоянно говорила ей: «Муся, успокойся, всё будет хорошо».

Когда мы уже дошли до нашего автомобиля, я спросил у Миланы, где её папка. Милана, посмотрев совершенно не по-детски, ответила: «Папка наш на небесах. Папку посекло. Нет больше папки». Она это уже знает. Уже не было слёз в детских глазах, потому что всё уже выплакано, все эмоции уже израсходованы. Страшно. Страшно за людей.

Находясь с военными на позициях, ты всё-таки понимаешь, что тебя может ждать. А вот находясь в городе, это — постоянные риски, неожиданности, прилетит сегодня или нет. Вот в таких условиях живут люди на Донбассе. Хочется скорейшего окончания всего этого. Люди на самом деле там стойкие и непокорённые.

И лица. Лица бойцов. Лица людей, выполняющих свой гражданский долг. Командир «Саид» знает пять языков, интересный, весёлый, позитивный. А здесь «Учитель», он учитель алгебры и математики, что видно по его лицу; сразу видно, что он непрофессиональный военный.

Очень интересный человек «Саныч», с ним мы попадали под обстрелы.

Очень колоритный персонаж «Опытный артиллерист».

Медсестру зовут Татьяна, никто не знает, что она пошла добровольцем в район спецоперации. Эту фотографию я не стал бы выставлять в Москве, чтобы не волновать родителей.

«Доктор» — это не только позывной, он на самом деле доктор, помогал мне, перебинтовывал, когда я немного поцарапал руку. Здесь у него такой удивлённый и ошеломлённый вид из-за того, что они нас чуть не расстреляли. Под Авдеевкой разветвлённая сеть окопов, и мы — пресса — просто заблудились в них. А там — передовая, до украинской позиции было всего метров пятьдесят. Мы побежали в одну сторону — там заминировано, в другую — заминировано. Выбежали неожиданно на нашу позицию с другой стороны, а они уже зарядили автоматы. Когда увидели нас, прессу, всё нам объяснили хорошими русскими словами. Как раз этот момент я и запечатлел.

На открытие выставки пришли участники боевых действий с семьями, вдовы погибших военнослужащих, представители общественных организаций и многие другие. Знакомясь с фотовыставкой и слушая рассказы автора выставки Александра Карлова, многие не могли сдержать слёз.

Фотовыставка военного репортёра Александра Карлова «Непокорённые» дополнена экспонатами из военно-исторического музея и предметами, предоставленными орловскими общественными организациями. Более подробно о второй части выставки сайт InfoOrel.ru расскажет в следующем репортаже.

С фотовыставкой Александра Карлова «Непокорённые» можно познакомиться в Военно-историческом музее (ул.Нормандия-Неман, 1, тел. 59-06-45) до конца апреля.

Возрастная категория: 12+

Мария Никитина