Памяти Алексея Митрофановича Грегуля

Фото: InfoOrel.ru

Ни одно орловское СМИ не заметило этой утраты, ни один чиновник департамента дорожного хозяйства обладминистрации не явился на похороны, хотя за почти полувековой период его работы в Орле руководителем "Мостоотряда-66", Облкомхоза и "Орелкоммунпроекта" через его руки прошли чуть ли не все орловские мосты, он входит в первую пятёрку орловских мостовиков, имена его коллег из ряда: Лебединский, Безотосов, Авдеев, Алимочкин…

Алексей Митрофанович Грегуль родился 8.03.38 на Правобережье Днепра в соломенной хатке с глинобитными стенами и земляным полом. В одном углу сидела на кладке яиц шипящая гусыня, в другом – святом – углу светились за свечкой образа, в третьем свисала с потолка на сыромятных ремнях люлька с младенцем, а в четвертом стоял на тонких подгибающихся ножках Алёшин друг и товарищ – бычок Федька. И поили их молоком из одной двухлитровой бутыли с резиновой соской, причём ещё неизвестно, кому давали первым – ребёнку или телёнку. Так и играли бы они друг с другом на зелёной лужайке рядом с хатой, если бы в 41 в деревню не вошли фашисты, которые первым делом увели отчаянно трубящего Федьку.

Так Алёксей с малых лет познал реалии жизни и дальше не позволял себе никаких шалостей. Он на одни пятерки закончил сельскую десятилетку, решив поступать в МИИТ на мостостроительный факультет – лучшие образцы советской инженерной мысли, мосты через Днепр, всегда волновали его душу.

И тут вышла первая в его жизни заминка – сельским жителям не давали паспортов. На правлении, где решался этот вопрос, выступила соседка Грегулей, знатная доярка и мать-одиночка «Це що ж таке деется, – кричала она. – Мой Васька буде на трахтори землю орать, а Лексей у москалей вчитыся?»

И пришлось Алексею поступать в Киевский автодорожный техникум, хотя МИИТ он впоследствии всё же закончил и, получив распределение в Ригу, в "МО-66", вдоволь помесил резиновыми сапогами бетон, прежде чем оказался в Орле, где местные мосты показались ему крошечными по сравнению с мостами через Двину-Даугаву.

Чувствуя себя уже вполне сложившимся специалистом и обладая активным наступательным характером, Алексей бесстрашно включился в работу по совершенствованию технологии мостостроения. Но что, казалось бы, сможет сделать рядовой инженер, пусть даже и талантливейший, в сложившейся в то время советской практике типового строительства?

А Алексей смог. При постройке Герценского (Октябрьского) моста он предложил вместо 10 дефицитных 33-метровых балок уложить 9, увеличив шов между ними и обосновав это тем, что по городскому мосту никогда не будет ходить грузовая техника. «А танки?» - возражали ему. Но вот, слава богу, прошло уже почти 50 лет, а мост всё стоит, доказывая правоту Грегуля. Когда возникла необходимость в строительстве пешеходного моста на Стрелке, а ни материалов. ни денег для этого не было, Грегуль использовал две газовые трубы диаметром 80 см, оставшиеся от проходившего по Орлу газопровода «Дружба» и, переломив их в коньке, получил Горбатый мост, к которому у орловцев нет никаких претензий, за исключением, конечно, тех горожан, кто в 1995 году не оказался в Орлике, когда проломился пришедший в негодность деревянный настил. Но к этому инциденту А. М. Грегуль уже не имеет никакого отношения.

Мостов в Орле не так много, всего около двух десятков, но все они отличаются большим разнообразием как по материалу – бетон, кирпич, сталь, так и по конструкции – вантовые висячие, арочные, балочные. И все они или построены или реконструированы с участием Алексея Митрофановича так же как и мосты на «Крымке» - дороге М-2 «Москва-Крым» и «Киянке» – дороге М-3 «Москва – Киев». Кстати, брянские мостовики, эксплуатирующие эту дорогу, также приезжали на похороны, отдав дань уважения своему коллеге.

Как известно, построить новый мост гораздо легче, чем реконструировать старый. Однако, расчётливый хозяин, А. М. Грегуль был противником необоснованного сноса старых, но вполне ещё работоспособных мостов. В качестве примера он приводил мосты через реку Тахо в Испании и реку Рубикон в Италии, сработанные еще рабами Рима совместно с легионерами Юлия Цезаря и до сих пор действующие.

Алексей Митрофановичи мог уширять старые мосты как вдоль, положив рядом с существующими балками новые (как сделал это на построенном пленными немцами Знаменском мосту через Цон), так и поперёк (как, например, на Красном мосту уложил поперечные консольные балки в 80-х годах), тем самым продлив его срок службы на 30 лет. Он мог усилить любой мост с помощью натяжения высокопрочных канатов, натягивая их вдоль так, что балка горбом изгибалась вверх, грозя переломиться (как на мосту через Десну в Брянске), так и поперёк – как сделал это на Лужковском мосту.

Если же спасти мост не удавалось и воронежские проектировщики его приговаривали к сносу, Грегуль из б/у балок строил новые мосты, как было после разборки путепровода на 1-й Курской, балки от которого служат до сих пор на мосту в Моховом. При строительстве в 90-х висячего пешеходного моста в Ботанике надо было поднять стометровый многотонный трос на пилоны. Для этого трос предварительно растянули между правым и левым берегом, а на середину реки по наращенному слою льда загнали автокран. Каково же было удивление строителей, когда они, придя на следующий день на место, не увидели ни того. ни другого. Оказалось, что своенравная Ока, не посчитавшись с планами мостовиков, за ночь вскрылась и начавшийся ледоход унёс технику. И пришлось бы её искать по всей Оке или в Каспийском море, если бы А. М. Грегуль с помощью придуманной им и его помощниками системы полиспастов не сумел-таки вытащить кран и канат на берег.

А какой изящный пешеходный мост запроектировал он в районе мясокомбината! Тем, кто его ещё не видел, стоит сходить, хотя бы для того, чтобы полюбоваться на Оку с высоты птичьего полёта. Мост сделан по цепной схеме, только вместо дефицитных цепей автор проекта использовал самые обычные обсадные трубы диаметром 216 мм, стоящие на скважинах во дворе у каждого уважающего себя домовладельца.

А взять красный гранит! Гуляя ныне по центру Орла, ещё можно видеть остатки былого великолепия в самых престижных местах города – горсаду и вокруг дома Советов. А ведь ещё десять лет назад было гранита гораздо больше – на всех орловских мостах (с Красного и Дружбы он был снесён), во всех скверах (с Танкистов, Комсомольцев, Гуртьева убран) и заменён на бетонный поребрик на бульваре Победы. А ведь именно благодаря А. М. Грегулю, Орёл смог так «огранититься», поскольку при советской власти гранит предназначался только для городов-миллионников. Будучи директором Горкомхоза, А. М. Грегуль поехал на родину прямо к начальнику Главснаба УССР, чтобы попросить у того хотя бы пару тонн, на что начальник привычно развел руками: фондов нет, но когда узнал, что Грегуль его земляк, тут же поправился «Тебе сколько? Сто? Двести? Бери триста!»

И пошли вертушки с Украины в Орёл, одевая его как заправскую модницу в красный гранит с днепровских порогов на зависть соседним Курску и Брянску.

Но считать Грегуля сторонником советской системы хозяйствования, где главными словами считались «достать», «по блату» или «по знакомству», было бы в корне неверно. Наоборот, как только началась перестройка, Грегуль со всем пылом своей активной натуры включился в борьбу против непрофессионализма, некомпетентности и коррупции. После одного особенно яркого выступления на многотысячном митинге в Орле у него появилось множество недоброжелателей, позавидовавших его уму и быстрой карьере. Но когда Грегуль освободил своё кресло начальника горкомхоза, началась руководящая чехарда – на этом месте сменилось более два десятков начальников! А результат их работы виден и сейчас – достаточно посмотреть, как курочат гранит на библиотеке Бунина.

Занявшись предпринимательством, А. М. Грегуль продолжал консультировать строителей мостов, но теперь уже на крупных сибирских реках.

Уже будучи на пенсии, он не мог оставаться в стороне от орловских проблем. Так он принял участие в судьбе Банного моста, не соглашаясь с принятой властями концепцией перехода через Оку– сначала спуститься к Оке по Пролетарской горе, потом вернуться к ОСВОДу, чтобы потом опять взбираться на Банный мост. Им был предложена новая схема вантового пешеходного моста, по которому можно было бы спуститься сразу от тургеневского бережка на низкий левый берег набережной Дубровинского по наклонному пролётному строению, которое будет крепиться к левобережному пилону, выполненному в виде парящего нал Окой орла.

И в заключение отметим: из трёх так называемых мужских заповедей для самоутверждения – посадить дерево, вырастить сына, построить дом – Алексей Митрофанович Грегуль не выполнил только третью, хотя, как начальник мостоотряда мог бы выстроить таких домов с десяток – и себе, и своим двум детям с четырьмя внуками.

Но ведь, если подумать, а нужно ли человеку, принимавшему участие в проектировании и строительстве самых крупных мостов в России через Амур, Ангару, и Алдан, ещё что-то кому-то доказывать?

В. П. Павликов